История географического исследования территории Киргизии

Начало географического изучения территории совр. Киргизии относится к отдалённым временам, к периоду появления первобытного человека. Многочисленные находки орудий труда, размещение пещерных и древ них стоянок, петроглифов и др. следы материальной культуры доисторического времени свидетельствуют о том, что древний человек знал топографию, клима-тич. условия и др. природные особенности своей территории, постепенно осваивал не только её равнинные и предгорные р-ны, но и горы. Археологич. данные позволяют в значит. мере реконструировать картины палеогеографии, начиная с мустьерского времени.

Об истории развития географич. представлений античного периода можно судить по письменным источникам, принадлежащим древнейшим земледельческим народам Востока и Запада, а также по др. данным. Наиболее ранние географич. сведения, относящиеся к территории Ср. Азии, в т. ч. к Памиру и Тянь-Шаню, содержатся в «Авесте», священной книге зороастрийцев. Налаживание и развитие торговли между народами Ср. Азии, Ближнего Востока, Средиземноморья, Китая, Индии, частые войны и др. события, происходившие в I тысячелетии до н. э. и в начале н. э., при вели к установлению политич. и экономич. связей, взаимному обмену товаров и расширению географич. кругозора. Сочинения авторов Греко-Римского мира (Геродот, Страбон, Птолемей и др.), китайцев (Чжан Цянь, Бань Гу и др.) дают краткие, часто отрывочные сведения о совр. территории Киргизии. Но по ним можно составить общее, правда смутное, представление о стране, в частности о её гористом характере, главных водных объектах Оксе (Амударья), Яксарте (Сырдарья), Наполненном озере (Иссык-Куль), населении (саки, усуни и др.) социально-политич. строе, городах, земледелии Ферганы и т. д.

В средние века (7—17) Тянь-Шань, Фергана и сопредельные территории становятся ареной крупных политич. событий, битв различных орд, одним из основных центров тюркских, а позже монголо-тюркских государственных объединений. В столицах тюркских правителей (Суяб, Баласагун, Узген), расположенных на территории Киргизии, принимались послы, купцы, путешественники и др. знатные люди из разных стран. В это время происходит дальнейший рост знаний о природе, хоз-ве и населении. Многие сведения и описания средневековых путешественников (Сюань-Цзан, 7 в.; Ибн Хордадбех, 9 —нач. 10 в.; Гардизи, 11 в.; Кашгари, 11 в. и др.) носят конкретный и достоверный характер. Это особенно относится к их данным об оз. Иссык-Куль, о городах, расстояниях между пунктами и др. Монгольское нашествие и последующее междоусобие монгольских, могольских и джунгарских правителей явилось периодом экономич. упадка и политич. неустойчивости на Тянь-Шане и в соседних странах. Это длительное время (13—17 вв.) не дало качественно нового для географич. познания края. Нек-рый интерес в этом отношении могут представить лишь данные даосского монаха Чан Чуня (13 в.) и среднеазиатских историков 3. Бабура и М. Хайдара (16 в.), из к-рых первый описал горы и смену ландшафтов в Северном Тянь-Шане, второй — Фергану, а Хайдар — Семиречье и оз. Иссык-Куль.

После долгого перерыва определённый сдвиг в географич. изучении территории Киргизии наметился с 18 в. благодаря возросшему интересу к Ср. Азии со стороны России и др. сопредельных стран. Среди исследователей этого времени — русский посланник капитан И. С. Унковский (1723), шведский пленный офицер И. Г. Ренат (ок. 1730), французский иезуит-астроном А. Халлерштейн (1760), из к-рых первые оставили после себя карты края, основанные на градусной сетке, а последний определил координаты нескольких пунктов, в т. ч. устья р. Ак-Терек на Иссык-Куле и г. Оша. В первой половине 19 в. Тянь-Шань был пере сечён маршрутами ряда путешественников, в т.ч. русских (А. Л. Бубенов, 1813, 1827; Ф. К. Зибберштейн, 1825 и др.).